Протоиерей Димитрий Смирнов
Протоиерей Димитрий СмирновБлагодаря святому равноапостольному князю Владимиру, память которого Церковь ныне празднует, Русь выбрала веру православную. Господь долго вел Владимира к истине, и хотя его сердце и ум склонялись к истинному Православию, но произошло это не сразу. Многие навыки жизни греховной в язычестве ему мешали. И вот перед крещением он ослеп, а когда погрузился в купель крещения, прозрел, как сказано в житии, не только телесно, но и духовно и совершенно изменился.
Самое важное для нас всех – это прозреть духовно, потому что многие крепко заблуждаются насчет самих себя. Считая себя верующим и имея веру в то, что Бог есть, человек иногда думает, что этого вполне достаточно, забывая, что и язычники веруют, и мусульмане веруют в то, что есть Бог, и загробная жизнь, и Страшный суд. Любой человек, если он нормален, это чувствует и знает. Но то, что принес Христос на землю, сильно отличается от того, что каждый из нас может чувствовать. Христос пришел на землю, для того чтобы открыть нам жизнь небесную. И путь к этой небесной жизни особенный. Особенность эта заключается в том, чтобы человек научился исполнять главную заповедь – полюбил Бога.
Когда князь Владимир выбирал веру, одним из аргументов принятия Православия были слова его послов, ходивших в Константинополь. Они сказали: «Когда мы стояли в храме, то не знали, где мы, на небе или на земле». Хотя турки во многом обезобразили константинопольскую Софию, но и сейчас у любого человека, приходящего в этот храм, построенный в шестом веке, сердце трепещет от той удивительной красоты и глубокого понимания христианской истины, которая в нем запечатлена. Поэтому послы так и говорили: «Князь, это, наверное, вера истинная, потому что творит такую красоту».
Мы знаем, что наша вера истинная, – знаем даже не потому, что в совершенстве изучили православную догматику, а сердцем. Православие сияет красотой святости. Если мы посмотрим на православных святых и на тех людей, которых почитают святыми другие народы, никакого даже сравнения быть не может: православные святые сияют шибче, это видно всем, только абсолютный слепец или безумец может это отрицать. Да, везде есть праведники: и у мусульман, и у индуистов, и везде есть хорошие люди. И Господь, глядя на них, радуется, что и в том, и в том народе такие замечательные люди. Но такой совершенно необычайной святости нигде нет, только в Православии. Поэтому мы можем совершенно спокойно свидетельствовать, что это истина.
Говоря с человеком о его вере, всегда можно сказать: покажи мне адептов твоего учения, покажи их жизнь и их дела, их лицо, а мы тебе покажем своих. И тогда все сразу становится на места. Когда мы сравним человека, которого почитают святым в Индии, или Америке, или в Африке, с нашими святыми, тогда понятно, что всякий глагол тут должен умолкнуть, не надо ничего доказывать. Вот, пожалуйста, с помощью Православия самый обыкновенный мальчик, сын простого купца, может стать Серафимом Саровским.
И если мы все собрались в храм, то только за этим. Господь от нас хочет только этого, потому что цель жизни христианской, как сам преподобный Серафим говорил, есть святость. Кто не хочет святости, тому в храме и делать нечего. Если ты хочешь устроиться в этой жизни, чтобы все у тебя было хорошо с мужем, с детьми, с деньгами, так надо не Богу служить, а дьяволу, потому что он князь мира сего. Надо бизнесом заниматься, если ты хочешь устроиться здесь. Тогда наймешь себе самых прекрасных врачей, построишь себе прекрасный дом в самом замечательном курортном месте, у тебя будут и слуги, и телохранители, и прекрасные автомобили, и будешь жить припеваючи, как в Америке. Этим путем уже многие люди пошли, целые народы, и преуспевают в этом; как говорится, дай Бог здоровья.
Но Христос же не за этим пришел. Это все можно делать и без Христа. А если кто хочет достичь святости, то очень трудно это все совместить: и стремление к жизненному устройству, и заботу о душе. Уж очень жизнь человеческая коротка. Поэтому Господь сказал нам так: если хочешь быть христианином, хочешь достичь Царствия Небесного, то ты не заботься, что тебе есть и что пить, а ищи Царство Небесное. А уж Сам Всемогущий Бог, видя, что ты ищешь Царство Небесное, Он тебе устроит то, что сочтет нужным: нужное тебе количество пищи, нужное тебе количество автомобилей, нужную тебе меру здоровья и болезней, нужный тебе крест, нужную тебе скорбь, – все Господь тебе даст по Своему благому промыслу. То, что тебе полезно, то Он тебе и даст, а то, что тебе вредно, Господь от тебя отнимет и Сам тебя оградит, только надо Ему во всем этом довериться и во всем начать Ему служить.
Любовь к Богу проявляется в том, что человек начинает Богу служить. Вот равноапостольный князь Владимир первую половину жизни служил себе и достиг очень многого: и славы, и богатства, и здоровья, и множества детей, и почета, и страха людского – всего. На самую крупную в мире империю пошел войной и поставил ее на колени, заставил себя признать, заставил себя уважать. Это же какая сила, и храбрость, и мощь! Всего достиг. А во второй части жизни, когда он прозрел и телесно, и духовно, он уже начал служить Христу и стал действительно своим подданным отец родной, так что народ его даже прозвал Красным Солнышком. Никогда еще на Руси не было такого князя, чтобы так людей любил. А откуда в нем такая любовь? Только от Бога, потому что он прозрел.
Вот и нам надо глубоко понять, чего от нас требует Бог и как мы должны жить. Нам надо научиться любить Бога, а для этого надо начинать с малого: научиться любить ближнего. А мы ближнего обычно все хотим как-то использовать. Мы с тобой христиане, поэтому ты должен мне помочь – вот такое у нас отношение к ближнему. А на самом деле Христос требует не этого: мы христиане, поэтому я должен тебе помочь. И надо на каждого человека смотреть не с точки зрения, что бы мне от него взять, как бы мне его поиспользовать. Потому что мы очень любим чужими руками жар загребать. Это очень удобно: дал распоряжение – и все пошло, сам жар и выгребается. Вот как просто: и дело сделано, и все в порядке. А христианство – это совсем не то. Христианство – это когда человек видит, что кто-то жар выгребает, и говорит: лучше давай я. Вот, казалось бы, такая мелочь, когда человек говорит «дай я», когда он хочет сам, вместо него, когда он чувствует, что он должен.
Очень легко что-то сделать чужими руками, и можно так все представить, что вроде это ты сам. И каждый из нас, если рассмотрит свою жизнь, то вспомнит, как тысячу раз с помощью других пытался в рай въехать. Но при этом мы забывали о Боге, Который видит абсолютно все тайное наше. И Господь говорит: ты делай тайно, а Я, видя твое тайное, воздам тебе явно. То есть нам надо стараться делать по возможности не напоказ. Не надо трубить о себе, не надо показывать себя хорошими, добрыми, благочестивыми, себя всячески выказывать. Это и людям противно, и перед Богом мерзко, потому что Бог-то знает, кто мы такие на самом деле, уж Бога-то мы никак не обманем. Поэтому надо свои дела добрые не превращать в тщеславие, а нужно все обязательно скрывать. К сожалению, совсем это невозможно. Поэтому многим святым приходилось убегать из монастыря в монастырь, потому что уж слишком слава большая была. И некоторые даже подвиг юродства на себя принимали, перед людьми старались дураками показываться, лишь бы этой славы было поменьше. Потому что уж очень ценили, что Господь о них скажет.
Человеческая молва, мнение толпы – это всегда ужасно. Поэтому мы и славим князя Владимира, начальника земли Русской, что он не постеснялся тех идолов, которым кланялся всю свою жизнь, по Днепру плавать пустить; он не постеснялся отречься от своих заблуждений. А ведь это очень трудно, и многие взрослые дяди никак не могут, бывает, на такое решиться. Это совсем поступок непростой, это требует мужества. Но Владимир был человек весьма храбрый, мужественный. Ну и, конечно, Господь ему помог. Вот и нам, чтобы быть христианами, нужно быть мужественными, твердыми, последовательными, нужно быть верными, как Господь сказал Фоме: «Не буди неверен, но верен». И наша верность Богу и заключается в том, что мы последовательно, внимательно, скрупулезно должны Богу служить и не искать похвалы от людей. Наоборот, может быть, даже и поношение будем за это терпеть. Вот тогда Господь нас за это похвалит.
Надо всегда помнить, зачем мы живем на свете, для чего мы крестились, для чего мы читаем Евангелие; никогда не терять из вида смысл своей жизни. Мы все должны работать Господу. У нас должно быть все для Господа. Что бы ни затеял человек, что бы ни задумал, все должно быть во славу Божию. Потому что христианин – это человек, посвященный Богу, он отныне уже себе не принадлежит. Мы должны так стараться жить, чтобы ничего себе, ничего за чужой счет. Нам ни один человек на земле ничего не должен, только мы всем кругом должны от начала до конца. Вот если мы так будем жить, тогда наше сердце сможет раскрыться для любви Божией, только тогда мы прозреем духовно, тогда узрим Бога, тогда мы станем существами духовными, узнаем, что такое Царствие Божие.
Насколько сумеем отречься от себя во имя Христово, в ту меру и получим, другого пути нет. Поэтому совсем не все, кто ходит в храм, соблюдает пост, причащается, достигнут Царствия Небесного, совсем не все, многие так впотьмах и умрут, в полном невежестве, думая, что они православные, думая, что все хорошо, что они люди вполне приличные и пристойные. Нет, большинство так в своих болезнях и погрязли, Бога не узнав. Потому что христианство – это не есть расчесывание своего религиозного чувства. Каждый нормальный человек религиозен по своему естеству. А православное христианство требует совершенно другого, это совершенно другой мир, следующий день творения. Господь творил мир в шесть дней и на седьмой день почил, а Церковь – это есть день восьмой. Поэтому купель в древности имела форму восьмиугольную в знак того, что человек, вступая в купель крещения, вступает в иной мир, он вступает в Церковь, он вступает в Царствие Небесное.
Поэтому если уж мы крестились, начали в храм ходить, если мы хотим быть христианами, нам все-таки надо больше думать не об устройстве своей жизни земной, не только о том, чтобы наладить свою семейную жизнь, материальное свое благополучие, обеспечить себя комфортным бытом. Это все сами по себе вещи неплохие и совсем невредные, но не они должны занимать все наши мысли и чувства, если мы хотим, чтобы жизнь наша не была прожита зря. Многие из нас уже полжизни прожили, многие уже две трети, а многим вообще осталось несколько лет всего, а может быть, даже и меньше. Поэтому надо поторопиться.
Никогда не поздно начать жить жизнью духовной, никогда не поздно начать учиться любви. Пушкин, уже умирая от перитонита, в этот момент учился любви. Не стонал, простил Дантеса. Хотя, когда человеку больно, ему дело только до себя. Все мы знаем, что больные люди часто бывают очень капризные: то не так, это плохо, – потому что человек погружен в себя. Но можно и на смертном одре думать о ближнем. Поэтому, как ему ни было больно, – а боль эта жуткая, когда в кишках пуля, – он все-таки старался не стонать, а грыз подушку, чтобы супруга его не беспокоилась. Вот самоотречение! Даже такой человек: вроде жил жизнью не совсем благочестивой и много грехов совершил, в одних дуэлях только восемь-девять раз участвовал, – но на смертном одре не о себе думал. Мог бы и постонать, и покричать, и чего-то такого себе просить и требовать, но нет, ради любви к близкому человеку, стиснув зубы, терпит. Хотя это и трудно, но тем не менее совершает это ради ближнего, чтобы ближнему облегчить его страдания, его жизнь. Даже в таком страшном положении человек думает о другом. Вот это высшая любовь.
Сам Господь дал такой пример: вися на Кресте, Он думал о Своей Матери. Говорит Иоанну Богослову: вот твоя Мать, возьми Ее к себе, упокой Ее, сохрани, оберегай Ее, у Нее больше никого нет, ты будешь Ей сын. И это вися на Кресте! Вот нас бы с вами прибили к кресту на жаре, перед этим сутки истязав. И тем не менее в этот момент Он думал не о Себе, а думал о ближнем, о Своей Матери. Господь даже в такую минуту, когда Он испытывал состояние богооставленности – самое страшное состояние, которое может только человек испытать, – тем не менее дал нам такой пример любви. Но это высшее напряжение любви. Чтобы к этому подойти, мы должны идти маленькими шажочками, потому что если человек не сумеет много раз поднять маленькую гирьку, то он один раз и большую гирю не сможет поднять. Поэтому нам надо постоянно в этом упражняться. И когда нам представится случай чужими руками жар загребать или быть хорошими за счет других, надо все-таки подумать, что Бог это видит, и устыдиться.
Господь не требует от нас сверх того, что мы можем, но каждый из нас то, что может, должен по возможности исполнять. Господь не требует от нас великих дел, потому что ну не каждый же из нас князь Владимир, не у каждого же из нас такое большое поприще, но и на том малом поприще, которое нам дано, нам надо это являть. Поэтому будем стараться относиться друг к другу с любовью и не делать добрые дела за счет других. Если уж тебе Господь дал крест, неси его ты, не надо на другого перекладывать. Надо всегда стараться помнить, что нам никто ничего не должен, только каждый из нас всем должен всё. Вот в этом и есть главный принцип христианской жизни. Помоги нам премилостивый Господь. Аминь.
Храм Святителя Митрофана Воронежского, 27 июля 1991 года, вечер
Просмотрено (33)раз